Витёк и люди

      Жил-был Витёк - мужчина знатный, образованный, культурный и богатый. Женат второй раз, но с женой не жил, дети взрослые и особенных дел, кроме серьезного бизнеса, у него не было. В целом человек одинокий, но дружелюбный и компанейский. Была у Витька особенность – чрезвычайная живость ума и большая оригинальность во всем. Например, он очень любил натуральный кофе, а все, что, по его мнению, было неправильно или ненатурально в жизни, Витёк называл «нескафе». Зашли мы однажды с ним в Третьяковку, ходили долго, а когда покинули ее стены, он говорит: «Хорошо, жаль только, что половина экспонатов – «нескафе». Так сразу и не догадаешься, про что это, однако, про копии.

      Как-то раз Витёк рассказал, как заключали сделку. Сама сделка - ничего интересного, но вот рассказ – точно любопытен. «Сидит, - говорит он, - напротив меня «Кент» молодой такой и корчит из себя блатного! Сидит и не знает, что я блатней его!» С 90-х годов в знак благодарности Богу за то, что не оставил в трудный момент и помог, он продолжал носить толстенную золотую цепь. Выпускник психфака МГУ и дважды магистр Оксфорда любил прикидываться «ветошью» или «картофельным пугалом», наблюдая за реакцией людей. Возможно это единственное, что развлекало его больше всего. Так, иногда в компании несобственного ранга вместо «расплатиться» он говорил «отслюнить». Но приспособиться Витёк мог к любому обществу от министра до биндюжника, и что интересно – всегда находил общий язык и тему. И всё же ему казалось, что люди в основном хорошие, добрые – вот такой романтик.

      Однажды решил он проверить, будут ли его обижать, если вдруг попадет в странную и несвойственную ему ситуацию. Сколько изобретал, не знаю, но надумал интересное дело. На все свои встречи и вечеринки Витёк приезжал на одном из своих Мерседесов или Ягуаров. Собственно, его статусные авто мало отличались от авто публики, с которой он встречался. Идея состояла в том, чтобы начать ездить на Ладе девятой модели с несильно новым видом. Задумано – сделано. На ближайшее летнее пати в одном из садов Москвы он появился в идеальном костюме за 3 тысячи баксов и на этой гнило-серой, так сказать, автомашине. Потрясение в обществе оказалось чрезвычайно мощным. Одни говорили: «Ой, да что это с тобой?» Другие: «Да ты, братец, обеднел что ли? Третьи просто констатировали: «Не переживай – все исправится!» Подтрунивали, хихикали и показывали пальцем. Были и такие, которые подманивали отойти в сторонку и по-тихому предлагали на время поделиться машиной, лишь бы он не позорил весь свет. Витёк делал невозмутимый вид и бодрым шагом, учитывая его массу, продвигался по направлению к бару за стопкой «Смирновской». Это была первая встреча с обществом с продуманным имущественным антагонизмом. Она очень разочаровала Виктора – филантропа поведением людей. Он сделал вывод, что они стремились его унизить, хотя могли бы и ничего не сказать. Последующие события своим постоянством все более и более травмировали его. Не было ни одного эпизода в таком вот социальном эксперименте, чтобы его не тронули замечаниями на этот счет. Так продолжалось, думаю, примерно до пяти месяцев, с некоторыми людьми он встречался неоднократно, но они никак не могли избежать возможности ткнуть ему в лицо девяткой, чем дольше – тем даже злее. Когда же Витёк подъехал на какой-то корпоратив на новейшем Ягуаре, ему никто не сказал ни слова. Ни одного. Ни один человек.

      Вечером этого дня мы с женой пили кубинский кофе у него дома, и он сделал вывод: «Человек, он только с виду человек, а внутри раб, алчно жаждущий возвыситься. Но не каждый». Мы обсудили несколько выставок, которые бы хотели посетить и распрощались.  С того момента Витя изменил отношение к людям на противоположное, но никого и никогда не унижал. И по сей день за этим следит.

А.Скобликов