Мерзавцы

      Майское субботнее утро томило запахом теплой земли, терпкой тополиной коры и московского асфальта. Дворники по-боевому суетились, создавая привычный гомон старого сталинско-песчаного двора, который весь еще не проснулся. Тяжелая железная дверь подъезда натужено распахнулась, и из него появился невысокий мужчина средних лет в толстовке с российским флагом и несколькими сумками, которые норовили выпасть из рук. Он, очевидно, нервничал. За ним шел мальчик 6 лет - его сын, попутно обстукивая своими кедами все, что попадалось. Один из пакетов все же вывалился и упал, пацаненок его тотчас подхватил и снова вставил в руку остановившемуся папе, а потом отбежал в сторону и стал изображать танец, широко размахивая руками. Отец продолжил свой путь к большому серебристому джипу, стоявшему неподалеку. Из того же подъезда появилась симпатичная блондинистая женщина с дорогой и безупречной укладкой, держащая в руках сумочку и Айпад. Она крикнула мальчику: «Тема, ты забыл!» - и протянула  ему планшет. Однако танцующий Артем никак не отреагировал на ее слова. Он подбежал к открывшемуся багажнику и начал деловито там копаться, мешая папаше уложить поклажу. Женщина села в машину, на заднее сиденье погрузился танцор, и глава семейства повел авто в узкую арку на выезд. Предстояла дорога на дачу.

      Каждый москвич, имеющий дачу, знает – какое это страшное неудобство ее иметь. Но иначе ведь никак и никому не показать, что ты как все, честный и трудолюбивый человек. Дорога к этому сакральному месту может занимать часы стояния в психо-шизоидной дорожной толпе таких же трудолюбивых людей, как ты сам. Но никого еще не побудило поддаться страшному соблазну ее не иметь и сэкономить месяцы жизни и километры тонких нервных нитей. Семейство на джипе, постепенно маневрируя, заняло крайний левый ряд Волоколамки и со скоростью ниже пешеходной тронулось в путь.

- Даня, - вдруг сказала пассажирка, - ты созвонился с Фархадом, как там дела?

- Нет там никаких дел! – ответил муж. - Знаешь, оставим это, я за рулем и еду на дачу.

- Куда оставлять, - не унималась блондинка, - он три месяца не может выторговать место, а у нас товар сезонный. Я ж за все заплатила, денег взяли как министры, а плана нет! 

      Колонна жаждущих свежего воздуха тронулась быстрее и пересекла туннель под каналом имени Москвы. Странное сооружение, но красивое, особенно когда видишь, как сверху над тобой проплывает кораблик.

- Па, ты почему по кольцу не поехал? Там магазинчик, я хочу чипсики! - сильно заикаясь, воскликнул малец, пробудившись от не слишком продолжительного утреннего ступора.

- Я видел там затор, поедем через Красногорск, -  отозвался отец.

- Там нет чипсиков, нет там, не-ет, ты обещал! – взвыл пацан и стал трясти водительское сиденье.

- Замолчи, - сказала мать, – по дорогое куда-нибудь заедем.

      Мальчик с горем откинулся на спинку и возмущенно пнул папино кресло ногой, затем лег на сиденье и громко крикнул:

- Вам почему можно пиво пить, а мне что, чипсов нельзя?!

      Затем он поднялся, горько вздохнул и стал смотреть в боковое окно. Навстречу неслись машины, машины, машины, а сбоку медленно двигался автобус.

- Тормози, Макдоналдс! Давай наггетсов купим, я есть хочу! - опять возмутился Тема.

- Ты же сам завтракать не стал, сто раз тебе сказала, садись за стол, садись за стол, теперь терпи, жди, пока приедем, - невозмутимо парировала мама.

- Нет, я хочу кушать, я же сказал, я хочу кушать, тупицы!

- Лиза, не обращай внимания, он выдуривается, - заметил отец и стал вытаскивать из кармана толстовки сигареты.

      Закурив, он бережно открыл щелку на окошке и не менее бережно постарался выдувать в нее дым. Очень долго стояли у перекрестка в Красногорске, откуда открывается кратчайший путь на Новорижское шоссе. Или кто-то там великий проезжал, или авария случилась. Светофор продвигал поток по капле, а тот самый зловонный автобус справа то обгонял, то запаздывал, но не становился от этого менее вонючим.

      Свобода и счастье открылись после выезда на Новорижскую трассу. Мощные машины, казалось, расправили крылья и полетели. Тема продолжал смотреть в боковое окно и, заметив торговый двор, скомандовал:

- Ну, тормози же, сказал! Вон магазин, там же все ееесть! - заплакал он так некрасиво, театрально.

      Водитель не выдержал и подчеркнуто резко зарулил на стоянку только что открывшегося минимаркета. Достал деньги и нервно произнес:

- На, иди, иди, купи, что хочешь и прекрати истерику!

      Мальчонка с деньгами немедленно исчез. В магазине он был недолго, а выходил с двумя какими-то пакетами, еще баночкой и бутылкой воды. Он гордо жевал и шел бодрячком.

      Когда джип вновь взлетел, родители заговорили о делах, а парень, развалившись, как барин, аппетитно чавкал и шумно хрустел из тех пакетов. Наверное, все стало обычно.

      Мелькали перелески, таунхаусы и строительные рынки, пригревало солнышко. Внезапно автомобиль резко подбросило и очень жестко вернуло на место, как будто под колесами что-то лежало.

- Вот черт! …. Яма! - с матерком отреагировал папаша.

- Куда ж ты смотрел, тачка-то не казенная! - досадовала мать.

      Перепалка завершилась выводом - мы налоги платим, а дорог паразиты не делают.

      Даниил в волнении и беспокойстве за сохранность железного коня некоторое время не смотрел в зеркало заднего вида, а когда взглянул, то не увидел на сидении сына.

      Кричать и звать его было поздно, он подавился крошками и задыхался, синея на глазах. Мальчика вынесли и положили на траву у обочины. Отец пробовал ударить его по спине, пожилой таджик из остановившегося красного пикапа пытался применить прием Геймлиха. Мать звонила в экстренные службы, они приехали – сначала скорая, а потом полиция, но Темы уже не стало. Когда доктор констатировал несчастный конец, склонившись над маленьким телом, в окружении горюющих белых халатов и смущенных мундиров, мать набросилась на него с кулаками. Она хрипло кричала, глотая слезы:

- Где вы раньше были? Скоты, неумехи, дебилы, мерзавцы, мерзавцы, мерзавцы…

      Большой полицейский усадил ее в свою машину и закрыл дверь, проследив, чтобы та не ударила голову, да и прическа не пострадала.

      Далее для папы и мамы началась гадкая гореватая жизнь, а для Темы больше не было ничего.

Алексей Скобликов